Картер Браун - Том 11. Меня прислал Чарли [ Меня прислал Чарли. Близорукая русалка. Пираты из Гонконга. Убийственный кайф]
Он пронзил меня уничтожающим взглядом.
— Я знаю, кто вы такой! — хрипло заскрипел он. — Вы коммунист! Грязный коммуняка! — И поднялся на ноги. — Убирайтесь! — завопил он. — Убирайтесь из моего кабинета! Убирайтесь из этого здания. И больше не приходите никогда!
Я взглянул на Елену. Она пожала плечами и кивнула в сторону двери.
— Ну что ж, спасибо, — холодно сказал я. — Спасибо, что подарили мне несколько минут своего времени, мистер Миллхаунд. Я сделаю из него чучело и буду хранить как сокровище!
Я вышел из кабинета, Елена — за мной. Мы проследовали мимо брюнетки, стараясь не замечать ее торжествующего взгляда. Елена нажала кнопку лифта, и мы принялись ждать.
— Может быть, нам лучше спуститься ко мне в кабинет, на семнадцатый этаж? — предложила она. — Там воздух прохладнее.
Двери лифта открылись, и мы шагнули в него.
— У меня очень скверное чувство, что покровительство, которое вы мне оказали, не слишком-то будет способствовать вашей карьере в «Юнайтед уорлд», — сказал я, пока лифт вез нас вниз.
— Не беспокойтесь об этом, — беспечно отозвалась Елена. — У меня контракт на три года. Если мое шоу получит хороший рейтинг, я могу делать все, что угодно. И мне все будут только мило улыбаться. Если же оно получит рейтинг паршивый, моя карьера в любом случае закончится.
Мы вышли из лифта и проследовали по коридору к ее кабинету. Она уселась на письменный стол и улыбнулась мне.
— Садитесь, Макс, — пригласила она.
Я осторожно присел на перевернутую вверх дном тростниковую корзину, которая, надо думать, была пародией на стул.
— Эта история, что вы рассказали Сайрусу… О человеке, которого прошлой ночью выловили из реки, — сказала она. — Это было ради красного словца?
Я покачал головой и серьезно сказал:
— Это правда. Я был там и все видел сам.
— Как, вы сказали, его зовут? Хэнк Фишер?
Я кивнул.
— Вы уверены, что он работал здесь и что теперь он мертв?
— Если нет, то с ним сыграли скверную шутку. Он всю ночь пролежал в морге на льду.
Она встала, подошла к окну и стала смотреть на улицу. Я наслаждался ее походкой, движением бедер под плотной облегающей тканью юбки. Отвернувшись от окна, она направилась обратно, произведя еще одно, не менее грациозное и завораживающее движение. Я глубоко вздохнул, когда она опустилась в кресло и механизм отключился.
— Хэнк Фишер работал здесь — и теперь мертв. Джо Бакстер тоже работал здесь — и пропал. — Ее взгляд омрачился тревогой, в то время как она изучающе разглядывала мое лицо. — Вы не думаете, что Джо Бакстер тоже мертв? — спросила она.
— Пока нет.
Она покусала свою нижнюю пухлую губку и опустила искусно подкрашенные веки, полуприкрыв глаза.
— А о чем же вы тогда думаете?
— Я еще не пришел ни к какому выводу, — уклончиво ответил я.
— Вы не думаете, что Джо Бакстер мог убить Хэнка Фишера?
— Нет, — признался я. — Разве у него могла быть какая-то причина?
— Не знаю.
— А как думаете вы?
Она покачала головой.
— Не знаю, что и думать. Я просто в замешательстве. Честно, не знаю. Но все-таки меня это беспокоит. Мы с Джо были хорошими друзьями.
— А Фишер? Он тоже был вашим другом?
Рыжеволосая слегка покраснела.
— Нет. Я даже не знала Фишера, — сказала, как отрубила, она.
— Хорошо, хорошо. Я просто спросил.
Она немного смягчилась.
— Простите, что набросилась на вас, Макс. Просто мне не хочется, чтобы вы подумали, будто я такая гулена, с которой всякий может провести время, когда вздумается.
Я кивнул.
— Разумеется. Ну что ж, человек не может заработать себе на жизнь, просиживая штаны, как любит повторять мой шеф Пол Крамер. — Я поднялся. — Может быть, позвоните мне, если вдруг узнаете что-нибудь интересное?
Она пожала плечами.
— Хорошо. Но я думала…
— А если не узнаете ничего интересного, я сам вам позвоню.
Ее лицо прояснилось, и она снова улыбнулась.
— Отлично. Мне бы этого хотелось.
Я направился к двери.
— Спасибо за все.
Я взялся за ручку, и тут она обронила фразу, которая заставила меня остановиться.
— Вы пока не знаете ничего, хотя бы отдаленно напоминающее это «все», Макс, — сказала она. — Вот когда это случится, вы скажете мне «спасибо».
Я обернулся. Она сидела в кресле, полуприкрыв глаза. Ее губы, полные и влажные, были слегка раздвинуты. Я прикинул, необходимо ли уходить в данный момент, и попытался припомнить, сколько дней отпуска мне остались должны в конторе. Потом я вспомнил, где работаю. И, вздохнув, кивнул, потом вышел.
На обратном пути в контору я заскочил в бюро по расследованию убийств, чтобы повидать Сэма Дина, но его не оказалось на месте. Я положил в конверт пулю, которую вытащил прошлой ночью из стены в квартире миссис Бакстер, и оставил сержанту, чтобы тот передал ему.
— Пусть на это взглянут в лаборатории, идет? — попросил я.
Я сказал сержанту, что работаю с Сэмом Дином по делу об убийстве Фишера.
— Как мило с вашей стороны, — сказал сержант. — С помощью такого специалиста Сэм наверняка справится с этим делом.
Я подумал, что сержант просто стремится быть любезным. Да и вообще, если человеку так нравится язвить, зачем портить ему удовольствие?
— Ну конечно, — сказал я. — Ведь у Сэма такой груз на плечах… Я не имею в виду голову.
Он не врубился. Я спросил, не знает ли он, где жил Хэнк Фишер. Он послал меня к черту и в жилые кварталы. Я решил, что этот сержант никогда не дослужится до лейтенанта, если будет выдавать столь существенную информацию всякому, кто об этом спросит.
Спустя десять минут я забрался в свой «порше» с откидным верхом, завел мотор и осторожно вписался в поток транспорта, направлявшийся к жилым кварталам. Прошло еще полчаса, прежде чем я разыскал сначала адрес, а потом и дом Фишера. Это оказалось захудалое узкое кирпичное здание года, может быть, на два моложе, чем какая-нибудь трущоба.
Я вышел из машины, направился в вестибюль и просмотрел список жильцов. Мистер и миссис Фишер жили в квартире номер 8 на третьем этаже.
Я поднялся на лифте на третий этаж, подождал, пока прекратятся его содрогания, и с трудом открыл скрипучие двери. Как только я ступил во тьму коридора, в мои ноздри хлынул запах, состоявший из равных частей допотопной кухни, старости и чересчур большого количества человеческих существ, втиснутых на чересчур маленькое пространство. Я подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и огляделся.
В дальнем конце коридора виднелась дверь. Я осторожно, на ощупь добрался до нее и постучал.
Через мгновение дверь открыли, и на меня повеяло ароматом женских духов. По-видимому, «Старая ворона» нравилась хозяйке больше, чем «Шанель № 5». Кроме того, что миссис Фишер недавно стала вдовой, она к тому же не так давно изрядно нагрузилась. И я мог бы без проблем принять дозу, просто сделав глубокий вдох.
Она разглядывала меня. Нагрузившаяся или не нагрузившаяся, но она была женщиной в полном смысле этого слова. Я невольно подумал, что Хэнку Фишеру не повезло вдвойне. Плохо было уже одно то, что он пытался перейти пешком через реку с дыркой в голове. Но когда вдобавок ко всему приходится терять и такое — это уже совсем тяжело.
Она стояла в дверях, высокая и стройная. Глаза ее были подведены, заканчиваясь острыми уголками. Даже под толстым слоем косметики можно было разглядеть приятное лицо. Лицо, вполне соответствующее телу. Черное шерстяное платье могло бы означать траур, но сильно выдававшиеся вперед груди, чувственный изгиб губ и узость талии говорили о том, что, хотя Хэнк и погиб, его забудут очень скоро. Такому хозяйству вряд ли было суждено пылиться на витрине.
— Что вам нужно?
Она выговаривала слова не совсем внятно.
Я одарил ее одной из своих обаятельнейших улыбок, рассчитанных на то, чтобы осветить каждый закоулок вокруг. Хотя в мои обязанности и не входит утешать свежеиспеченных вдов, я всегда готов сделать исключение, если дело того стоит.
— Лейтенант Хансен из отдела по расследованию убийств.
— Очень мило. Особенно если вашего отца тоже звали Хансен. В чем я глубоко сомневаюсь.
Я понял, что свет в прихожей слишком слаб, чтобы можно было должным образом оценить мои достоинства.
— Понимаю, вы расстроены. Но я не отниму у вас много времени…
— Ты прав, черт возьми, естественно, не отнимешь, — согласилась она.
Я сделал вид, что не расслышал этого.
— Хочу задать вам всего лишь несколько вопросов о вашем дорогом супруге.
— Он был ублюдком, — отрезала она. — И вообще о чем тут спрашивать? Я уже десятку фараонов рассказала все, что знала. Хэнк мертв. Больше говорить не о чем.
Она хотела закрыть дверь. Я сунул ногу в щель, распахнул ее и вошел в квартиру.
